- По-оттер... - Драко выгибается, комкая пальцами толстую ткань покрывала. Голос пронизывает тело дрожью, голос обволакивает, заставляет гриффиндорца тянуться рукой к собственной ширинке. У Драко особенный голос. И стоны у Драко особенные - тянущиеся мольбой на букве «о», глухо задыхающиеся на «т», довольно рычащие на «р». Гриффиндорец знает, как заставить Драко стонать.
Однажды - гриффиндорец верит, - стоны Драко будут звучать иначе. Литься признанием на «а». Доверчиво мурлыкать на «р». Тянуть с придыханием «и». Сливаться в его имя - «Гарри».
Тело Драко сводит сладкой судорогой, тонкие пальцы сжимаются в черных волосах. Поттер отстраняется, прижимая ладонь к губам, взгляд скользит вверх. Голова Драко все еще запрокинута, девчачьи ресницы дрожат на порозовевших щеках. Однако спустя секунду Малфой приходит в себя и садится на кровати. Кривит пересохшие губы в насмешливой улыбке, окидывая Поттера оценивающим взглядом.
- Навыки за лето не растерял, хвалю, - взгляд холодно проходится по встрепанным волосам, Драко легко поднимается с кровати и идет через комнату к столу, наливает в бокал на тонкой ножке воды - он с некоторых пор не пьет вина, предпочитает воду. Поттера уже достало пить в обществе слизеринца Нарзан, но вряд ли он станет пытаться что-то менять. - Тренировался на кузене? - Малфой оборачивается, с неприкрытой издевкой глядя на него.
И Поттер глотает слова вместо воздуха, поднимаясь с пола и неловко застегивая рубашку.